№ 33 от 13 августа 2014 г.
События, нашедшие отражение в газетах Рязанской губернии
Этот памятник на Поклонной горе, открытый 1 августа 2014 года, — дань уважения незаслуженно забытым участникам одной из самых кровавых войн в истории
Продолжаем публикации, посвящённые 100-летию с начала Первой мировой войны. В номере «ЕК» от 30 июля мы вкратце рассказали о том, как на фронт из Егорьевска было отправлено четыре пехотных полка и какой боевой путь им довелось пройти. Сегодняшний материал – о жизни в годы войны непосредственно на территории нашего уезда. Источником нам послужили издававшиеся в Рязанской губернии газеты, хранящиеся в фондах двух библиотек – Российской государственной (бывшей Ленинской) и Исторической.
На губернском
уровне
Подписанный императором Николаем II Высочайший манифест, говоривший о начале войны с Германией, был напечатан в официальных «Рязанских губернских ведомостях». Государь-император призвал россиян сплотиться и дать отпор врагу.
Здесь же публиковалось правительственное сообщение. Оно предписывало населению быть осторожным при пересылке телеграмм или писем, в частных разговорах и пр. – дабы не разгласить ненароком секретные сведения о расположении, численности, вооружении и перемещениях русских войск.
Спустя две недели газета поместила обширное сообщение от имени Рязанского губернатора Н.Н. Кисель-Загорянского. Начиналось это послание с экскурса в историю: когда-то Россия освободила немцев от ига Наполеона, а теперь неблагодарная Германия вероломно напала на нас и т.д.
Далее губернатор предупреждал граждан, что за распространение ложных слухов о положении на фронте последует строгое наказание – тюрьма. Такая же кара полагалась за нарушение правил торговли спиртными напитками.
Проблеме борьбы с алкоголизацией населения во время войны вообще стало уделяться очень большое внимание. Вот цитата из того же губернаторского послания: «Самый злой враг русской земли, много страшнее немца, — это народное пьянство!»… И к этой теме мы ещё вернёмся чуть ниже.
…нам объявили, что
началась война
А теперь обратимся непосредственно к Егорьевскому уезду. Как отразились его военные будни на страницах губернской прессы?
Частная газета «Рязанская жизнь» столетней давности сохранила для нас короткое, но ёмкое описание того, как в нашем городе прошёл первый день после объявления Германией войны России. Заметка никем не была подписана, хотя её анонимный автор, судя по всему, являлся егорьевским жителем.
Итак, ночью на рубеже 1 и 2 августа (по новому стилю) по телеграфу в Егорьевск пришло сообщение о начале войны. Утром в городском саду собралась толпа народа. В летнем «электро-театре» (кинотеатре) под открытым небом шёл какой-то фильм. После его окончания, около 2 часов дня, местный оркестр исполнил со сцены гимн. Появились портреты императора и национальные флаги…
Из горсада манифестация во главе с оркестром направилась по ул. Московской (ныне Советская) к памятнику Царю-Освободителю (видимо, к стеле в честь Александра II, стоявшей возле Белого Собора). Там музыканты сыграли «Коль славен». Манифестанты, как один, встали на колени.
Затем стали произноситься патриотические речи. Раздавались крики «Долой Австрию и Германию!», «Да здравствует Россия!», «Да здравствует Англия!»…
По мнению газеты «Рязанская жизнь», в манифестации в Егорьевске участвовало около 15 тыс. человек. Завершилось мероприятие глубокой ночью.
Спустя несколько дней, как сообщила та же газета, в нашем городе во всех православных храмах и старообрядческих церквях, а также в синагоге состоялись богослужения о даровании победы русскому воинству, о здравии императора и всего царствующего Дома. Так мирная доселе жизнь Егорьевска стала переходить, образно говоря, «на военные рельсы».
Последняя страница газеты «Рязанская жизнь» от 24 июля (по старому стилю) 1914 года, где под рубрикой «По городам и селам» помещена заметка о том, как в Егорьевске встретили начало Первой мировой войны.
Город принимает
раненых
Судя по информации газеты «Рязанский вестник», первые раненые нижние чины (то есть не офицеры) в количестве 87 человек прибыли в Егорьевск поездом спустя примерно месяц после начала боёв. На вокзале их встречало множество местных жителей. Приехавших разместили в городском лазарете. За ранеными ухаживали, как писала газета, «уездный врач Богин и женщина-врач М.М. Лопатина».
Опираясь на газетные публикации той поры, можно говорить, видимо, о четырёх имевшихся в Егорьевске постоянных лечебных учреждениях для раненых. Это лазареты фабрикантов Хлудовых и Бардыгина (по 100 коек каждый), городской лазарет (150 коек) и земская больница (50 коек).
Издание «Рязанская жизнь» не без восхищения описывало Бардыгинский лазарет. Госпиталь размещался в 3-этажном светлом общежитии Технического училища (ныне Станкин), оснащённом электрической вентиляцией. Здесь имелись механическая прачечная, баня, библиотека и т.д. Заведовали лазаретом господа Ледневы и некто Назаров.
Однако раненых прибывало всё больше. В середине сентября Рязанский губернатор выступил в прессе с воззванием к населению: «Великая Отечественная война с сильным и упорным врагом вызывает множество жертв… Кто может – пусть возьмёт к себе на иждивение хотя бы 1 легкораненого, чтобы в лазаретах освободить места для тяжелораненых». Но народ и без призыва властей начал проявлять благотворительность с первых дней войны.
Благотворители и «тимуровцы»
Различные благотворительные акции в пользу раненых и находящихся на фронте солдат проходили в Егорьевске регулярно. И это отражалось на страницах губернской прессы.
К примеру, в городском саду состоялась акция «Цветок милосердия». Жены офицеров и учительницы продавали цветы с собственных клумб, а собранные деньги предназначались раненым. В завершение мероприятия, как писала газета «Рязанский вестник», «был сожжён красочный фейерверк». То есть люди ещё не осознавали, какая огромная беда надвигается на страну…
С благотворительными целями проводились также футбольный матч с участием сотрудников фабрики Хлудовых и «День флагов» на самой большой в Егорьевске Никитской ярмарке, когда посетителям предлагалось купить флажки с надписью «На помощь жертвам войны». Троицкий монастырь взялся шить бельё для раненых. Много нужных вещей для отправки на фронт собирали люди разных сословий.
Не стояли в стороне и мелкие предприниматели. Владельцы восьми из девяти имевшихся в Егорьевске парикмахерских отдали в лазареты всю выручку за один день – 80 руб. (около 100 тыс. на наши деньги). Трактирщик И.В. Зиновьев в своём заведении бесплатно угощал раненых хлебом, чаем и папиросами, а нуждающимся выдавал бельё…
Учащиеся создавали добровольные дружины для помощи семьям ушедших на фронт, в частности – при уборке урожая с их полей (в советские годы подобная деятельность получила название «Тимуровское движение»). В Рязанской губернии в 1916 году было около 20 таких дружин, в том числе в Егорьевском уезде.
Пьянству – бой!
Запрет на распитие спиртного на улице и на появление в пьяном виде в общественных местах был введён с первых дней войны. Затем пошли жесткие ограничения на торговлю алкоголем. Штраф накладывался разорительный – от 3 тыс. руб. (более 3 млн по нынешним временам).
Это возымело свои действия. По сообщениям «Рязанского вестника», за месяц после закрытия в Егорьевске казённых винных лавок люди заметно протрезвели. На улицах не стало пьяных драк и скандалов. Перестали поступать соответствующие заявления в полицию.
Подобные меры надо было расширять, поскольку они получали искреннее одобрение у большинства граждан. Однако находились и противники.
Издание «Рязанская жизнь» писало о том, как на заседании Егорьевской городской Думы обсуждался вопрос о поддержке губернаторских инициатив по ограничению продажи спиртного. Среди гласных (депутатов) Думы были и местные виноторговцы. Они попытались заблокировать решение, упирая на то, что водка, дескать, – напиток целебный, народ её издавна пил и жил долго.
Разумеется, продавцы спиртного постоянно искали способы обойти запретительные законы. И действовали при этом, исходя из возможностей собственного кошелька.
Знаменитые на всю Россию купцы Шустовы, славившиеся производством отменных настоек и коньяка, разместили в газетах такую рекламу: «Лечебный портвейн высокого качества! По специальному разрешению Главного Врачебного инспектора продажа разрешена всем аптекам». Понятно, что доходы Шустовых позволяли им обзавестись разрешением практически любой государственной инстанции.
А вот егорьевский виноторговец А.Г. Рязанов подобными весом в обществе не обладал. А посему промышлял тайной продажей рябиновой водки, за что и угодил в полицейский протокол и в криминальную хронику губернских газет.
Вести с фронтов
С ноября 1914 года официальная газета «Рязанские губернские ведомости» начала регулярно публиковать совершенно особые «вести с фронтов». Они носили длинное название – «Именные списки убитым, раненым и без вести пропавшим нижним чинам, уроженцам Рязанской губернии».
Первый такой список содержал 20 фамилий. Четыре из них принадлежали выходцам из Егорьевского уезда. Назовём этих людей.
Рядовой Иван Герасимов, женатый, ранен 7 августа. Рядовой Иван Куликов, холост, пропал 7 августа. Драгун Иван Кириллович Глухов, холост, из Нечаевской волости, убит 22 августа. Драгун Иван Иванович Кутеев, холост, житель г. Егорьевска, убит 22 августа.
С каждым разом такие списки в газете становились всё длиннее и длиннее… И они, конечно же, были далеко не полными.
За подобными сухими списками стоят судьбы конкретных людей, в том числе наших земляков. И порой эти судьбы закручивались в замысловатые сюжеты в полном соответствии с законами драматургии.
…Автор этих строк, листая «Рязанские губернские ведомости» за 1914 год, дважды увидел там упоминание одного и того же человека. Старший унтер-офицер, гренадер Василий Трифонович Демкин, православный, женатый, уроженец д. Кочема Парыкинской волости Егорьевского уезда, сначала был внесён в списки как без вести пропавший 16 августа. А затем, в декабре, он же упомянут как раненый 14 августа. Понятно, что за всем этим стоит неразбериха и путаница военного времени. Однако можно представить, сколько пришлось пережить близким Василия Демкина, пока он числился пропавшим без вести! Ну, а дальнейшая судьба этого человека нам не известна.
Быть или не быть памятному знаку?
На местном, краеведческом уровне у нас в стране очень мало известно о Первой мировой войне. В своё время никто не разыскивал её ветеранов или тружеников тыла и не записывал их воспоминаний. Не составлялись списки погибших, не устанавливались памятники в городах и сёлах…
Сейчас эта историческая несправедливость постепенно устраняется. В мае в Калининграде был открыт памятник, посвященный героям «забытой войны». В подмосковном Ногинске установили монумент в честь павших воинов Богородского пехотного полка, ушедшего на фронт из этого города. В течение юбилейного года монументы будут открыты в Пскове, Туле, Липецке, памятные знаки появятся в Саранске, Ставрополе, Архангельске и Ленинградской области.
В Москве на Поклонной горе 1 августа, в день 100-летия вступления России в Первую мировую войну, был открыт памятник героям этой войны. На торжественной церемонии выступил президент РФ Владимир Путин…
Из нашего уезда, судя по документам, на поля сражений отправились четыре полка. Один из них носил имя города – 454-й Егорьевский пехотный полк.
Достойна ли память земляков, честно выполнявших свой воинский долг, хотя бы скромной мемориальной доски? Если «да» – то где, на стене какого дома надо установить такой памятный знак, что на нём должно быть изображено и написано?.. Эти вопросы могли бы стать предметом обсуждения егорьевцев. А организовать сбор мнений вполне по силам районной Общественной палате.
Награды медикам
По Егорьевскому городскому лазарету серебряные медали с подписью «За усердие» для ношения на груди на Анненской ленте — сёстрам милосердия Екатерине Мироновой, Александре Петрошовой и Александре Суворовой; по лазарету Егорьевского земства серебряную медаль с подписью «За усердие» для ношения на груди на Станиславской ленте – фельдшерице Ниониле Григорьевой; по лазарету братьев А. и Г. Хлудовых – орден святого Станислава 2-й степени врачу, отставному титулярному советнику Александру Знаменскому.
«Вестник Рязанского губернского земства», 1916 год
Сергей КИСЕЛЕВ